ВПК Петра Великого

Казарменный менеджмент и коррупция были постоянными спутниками киевского Арсенала — одного из ведущих предприятий царской оборонки

Отсель грозить мы будем шведу

«Пушек здесь зело мало», — сокрушался Петр І во время своей инспекционной поездки в Киев в 1706 году. Не усиленные современной артиллерией городские укрепления — легкая добыча для неприятеля. Киевский губернатор Голицын получает от государя предписание: «По указу царского величества в Киеве велено вылить 50 пушек и сделать к ним станки и колесы». Чиновник, было, обеспокоился нехваткой материалов и инфраструктуры для такого масштабного мероприятия, но вскоре по приказу царя в Киев потянулись обозы с древесиной, медью, оловом и железом для отливки пушек и снарядов. Производство наладили быстро — киевские пушки получили боевое крещение уже в сражениях со шведами.

Изначально функцию Арсенала выполняла Печерская крепость

Орудия и боеприпасы хранили в Печерских артиллерийских цейхгаузах (Печерская крепость), представлявших собой большие военные склады. Рядом с ними располагались производственные мастерские, называемые дворами. В зависимости от специализации они получали названия — пушечный, полевой, осадный. К середине 1750-х годов деревянные постройки цейхгаузов пришли в негодность. Встал вопрос о модернизации, решение которого в связи с уровнем важности принималось на высшем уровне. В 1750 году императрица Елизавета Петровна подписала указ о создании в Киеве крупного военного склада — арсенала (магазейна). Императрица инициировала масштабный оборонный проект: «Магазейн такой обширности потребует, чтоб в случае нужды как гарнизонная той крепости (Печерской. — Прим. Контрактов) и запасная для других крепостей, так и вся полевая и осадная артиллерия могла вместиться».

Официальной датой создания киевского Арсенала принято считать 1764 год. Именно в это время вышло «Положение об арсенальной команде», в котором приказывалось содержать при мастерских специальных рабочих (мастеровых), в количестве 170 человек. Штатное расписание определяло миссию данного военно-промышленного предприятия: «...приготовление в нем имеет быть по артиллерии всяких потребных принадлежностей».

В последующие годы Арсеналу придется несколько раз сменить название — «Киевская арсенальная команда», «Киевский непременный арсенал», «Киевский местный арсенал». И только с 1911 года он получил привычное для современников наименование — «киевский Арсенал».

По производственным масштабам завод уступал только брянскому и петербургскому. О стратегической важности Арсенала для ВПК империи говорил тот факт, что он очень часто получал специальные производственные заказы. Это свидетельствовало о высоком мастерстве технического персонала. Именно киевскому Арсеналу, как одному из трех крупнейших военных предприятий, было поручено участвовать в производстве новой артиллерии для российской армии в рамках перевооружения, последовавшего за проигрышной для России Крымской войной.

Многие виды вооружения, сделанные мастерами-арсенальцами, получили наивысшие сертификаты качества как в Российской империи, так и в Европе. Легкая стальная пушка образца 1877 года была отмечена на состоявшейся в мае 1882 года Всероссийской промышленно-художественной выставке золотой медалью. На Всемирной выставке в Париже (1900 г.) хорошие отзывы получил лафет 6-дюймовой полевой мортиры.

Война — мать родна

Первоначально Арсенал занимался производством всевозможных видов артиллерийского оружия и боеприпасов к нему. Отливались пули различных калибров, делался ремонт огнестрельного и холодного оружия. Кроме того, Арсенал являлся большим складом вооружения для российской армии. Например, в 1817 году здесь размещалось более 45 тыс. ружей. Периодически на хранение в Киев привозилось оружие из других заводов и арсеналов.

Производственная активность на Арсенале значительно возрастала в годы войн, а их в истории Российской империи хватало. В 1812 году был получен срочный заказ на изготовление крепостных мортирных пушек, во время Крымской войны — большой заказ на изготовление кремневых ружей (англичане ружья кирпичом не чистили! — пора было отказываться от гладкоствольного оружия в пользу более современных образцов) — 4 тыс. штук.

Профиль предприятия постоянно менялся

Военное ведомство часто меняло специализацию Арсенала, что порой подрывало его хозяйственную деятельность. После поражения в 1906 году в войне с Японией киевскому заводу дают задание — ремонтировать и модернизировать артиллерийские орудия. Решение принималось в Петербурге, мнением Киева относительно технической возможности и экономической целесообразности выполнения никто не интересовался. На завод посыпался град заказов по ремонту горной и гаубичной артиллерии, которым предприятие никогда не занималось. В то же время на Арсенале начали сворачивать с трудом налаженное производство скорострельных полевых артиллерийских орудий.

Поступило новое указание из военного министерства: займетесь не производством этих пушек, а ремонтом! Учитывая то обстоятельство, что Арсеналу для организации выпуска новых видов орудий потребовалось 10 лет работы, включавшей подготовку специалистов, установку новых станков и механизмов, то можно понять возмущение администрации завода, в очередной раз ощутившей себя простыми пешками на шахматном столе министерских интриг.

Ситуацию пытались донести до петербургских кабинетов. В ответ последовало: выполняйте приказ! Таким образом, налаженное производство столь необходимых армии скорострельных орудий полностью расстроилось. Ответом на сложившуюся ситуацию стал массовый уход с предприятия офицеров-специалистов.

Изготовив последние 60 орудий, завод приступил к выполнению ремонтных работ. Кроме того, стали поступать заказы на производство все новой и новой нехарактерной продукции: телефонных двуколок, ящиков для пулеметных лент, специальной тары. Количество заказов часто превышало возможности Арсенала. Так, в 1912 году был получен заказ изготовить 6878 колес при номинальной годовой производительности в 6000 единиц.

Пытающийся справиться с объемом поставленных задач Арсенал в 1909 году осчастливили из военного центра очередным «подарком» — необходимостью организовать производство лафетов (часть механизма, на котором крепится ствол) для новых горных артиллерийских орудий. И в декларативном порядке поставили план ожидаемой продукции: к ноябрю 1910 года — 62 лафета, к ноябрю 1912 года — 78. В ответ на возражения администрации предприятия тактично намекнули, что, собственно говоря, незаменимых людей на руководящих должностях не бывает, и посоветовали без лишних разговоров приступить к работе.

Поскольку Арсенал являлся только частью технологической цепочки в производстве лафетов для горных пушек, то заводу часто приходилось отдуваться за промахи партнеров. Например, согласно договору, заключенному в 1910 году, основные несущие части — станины — для вышеупомянутых лафетов должен был изготовлять один из пушечных заводов. Несмотря на то что заказанные комплектующие поставили в срок, большинство из них пришлось забраковать из-за низкого качества.

Их отправили на доработку производителю, у которого данный процесс занял 18 месяцев. Как результат — Арсенал срывал все сроки по выпуску требуемых лафетов. Руководству завода, во избежание повторения подобных коллизий, пришлось собственными силами наладить выпуск необходимых станков.

В итоге первый госзаказ на производство пушечных лафетов Арсенал вместо запланированных оптимистами-военными из Петербурга двух лет выполнял четыре года.

Оборонный откат

Частный, то бишь купеческий, капитал к Арсеналу не подпускали — предприятие было казенным, подчинялось военному ведомству и финансировалось из имперского бюджета. Управление заводом непосредственно из Петербурга было чревато нерегулярностью заказов, производственными спадами и «перегибами на местах». Тем не менее доступ к подрядам оборонного гиганта сулил купечеству немалые барыши, и предприниматели отчаянно сражались на арсенальских тендерах.

Система подрядов на поставку производственных материалов на Арсенале получила широкое распространение с середины XIX века. Договоры о поставке оборудования и сырья заключались между представителями заинтересованных фирм, купцами, с одной стороны, и с хозяйственным комитетом завода — с другой. География поставок охватывала крупнейшие промышленные регионы Российской империи. Станки на завод поставляли киевские машиностроительные заводы Дехтярева, Гретера и Криванека (нынешний Большевик), московский завод Вейхельта, Рижский машиностроительный завод, петербургский Путиловский завод. Среди иностранных поставщиков, качеству продукции которых наиболее доверяло руководство завода, фигурировали дилерские конторы Кольбе в Петербурге, Кеппена в Москве, киевское представительство Ольшевича и Керна. Сталь и железо везли от Южно-Русского, Днепровского и Донецко-Юрьевского металлургических сообществ.

Тендеры на поставки для Арсенала проводились на специально объявленных открытых торгах. Большая конкуренция заставляла потенциальных поставщиков снижать цены на услуги и товары, что, в свою очередь, обеспечивало уменьшение расходов для самого Арсенала. Помимо открытых, существовали и «иные» средства получения статуса эксклюзивного поставщика.

Например, после смерти в 1866 году начальника Арсенала генерал-майора Гороновича обнаружилась большая недостача казенных денег. Далее всплыли факты получения Гороновичем взяток за лоббирование интересов той или иной фирмы, влияния им на окончательное решение хозяйственного комитета о выборе поставщика, часто предлагавшего товары по завышенным ценам.

Арсенал был также ареной битвы иностранного и отечественного капиталов. Конкуренция обострилась после Крымской войны, когда предприятие вместе с другими ружейными заводами империи подверглось существенной технической модернизации. В 1853 году военное министерство заключило контракт с купцом I гильдии Перозио на поставку Арсеналу новейших механизмов и станков на сумму 256 тыс. рублей. Четвертый пункт договора гласил: «Изготовить в России те машины, кои контрагент в состоянии построить с совершенной отчетливостью, а те, которые не может, должен заказать за границей».

Чиновники настаивали на приобретении отечественного оборудования. Правда, нередко лоббирование интересов национальной промышленности не гарантировало качественного выполнения заказов. Из-за выбора между отечественным и импортным однажды возник конфликт между администрацией завода и Главным артиллерийским управлением (ГАУ), в ведении которого находился Арсенал. В 1904 году предприятие получило срочный заказ на изготовление полевых скорострельных орудий.

Поскольку необходимых, отвечающих последним техническим нормам, станков для изготовления пушек не хватало, а отечественные поставщики работали достаточно медленно, администрация завода сочла экономически более эффективным приобрести заграничное оборудование.

О данном решении уведомили ГАУ, без визирования которого невозможно было провести такой тендер. Из столицы последовало предписание: «...следует приобретать станки непременно русских фирм и только в случае невозможным выполнить эти условия обратиться уже к иностранным заводам». Предписание действовало до 1913 года, когда российское правительство в очередной раз предприняло большую программу по перевооружению армии. Для Арсенала планировалось приобрести нового оборудования на более чем полмиллиона рублей. Понимая, что российские предприятия с заказом не справятся, дали таки «добро» на привлечение иностранных поставщиков.

Кнутом и рублем

Долгое время у арсенальских военпредов не было нужды заботиться о финансовом благосостоянии рабочих. До 1861 года на казенных предприятиях существовала система принудительного труда. Основное пополнение рабочих кадров Арсенала производилось посредством рекрутских наборов среди крестьян. Не гнушались и трудом арестантов.

За стенами Арсенала — казарменный порядок

Новоприбывших обучали кузнечному, слесарному, молотобойному и прочим ремеслам. А дальше — служи на заводе царю и Отечеству предписанные военным законодательством 25 лет. Рабочие, или как их тогда называли — нижние чины — жили на казарменном положении, получали пищевое довольствие и солдатское жалование от 1 рубля до 1 рубля 30 копеек в месяц. «Нижние чины, — говорилось в одном из документов тех времен, — довольствуются из Киевского провиантского магазина каждому в месяц муки по 2 четверика, круп по одному гарнцу».

Контингент мастеровых, служивших на Арсенале, был представлен крестьянами Киевской, Орловской, Тамбовской, Полтавской и прочих губерний. Зачастую на завод попадали мужчины, непригодные к службе в армии. В архивах сохранилась история некоего паяльщика А. Божевича. Сей субъект, пытавшийся, говоря современным языком, «откосить» от армии, попал на киевский Арсенал «из бродяг, за причинение себе увечья во избежание от рекрутства. Отдан по приговору Виленского главного суда».

Еще одним источником пополнения рабочих рядов Арсенала были мальчики-кантонисты. Продолжатели рабочих династий, дети нижних чинов с малых лет обучались будущей ремесленной специальности. По достижении 16 лет кантонисты шли работать на Арсенал сроком на 25 лет, то есть на прохождение военной службы. В 1853-1856 годах количество рабочих-кантонистов составляло 316 человек. Воспитание собственных кадров было выгодным капиталовложением, поскольку на образование неучей-рекрутов требовалось немало времени и денег.

Жалоб в армии никогда не любили, особенно от нижних чинов. Строптивых и недовольных местными порядками рабочих карали по всей строгости военного артикула. Однажды 11 мастеровых подали жалобу на имя командира Арсенала, в которой утверждалось, что один из его замов, подполковник Мещерский, заставляет подчиненных бесплатно выполнять различные работы.

Даже при крепостном праве привлечение солдат (или рекрутированных рабочих) к труду на личное благо офицера считалось правонарушением. Но господа в погонах часто игнорировали сей запрет и принуждали подчиненных к труду на «генеральской даче». Жалобу на неуставные отношения и произвол подполковника Мещерского руководство Арсенала рассмотрело и вынесло суровый приговор... рабочим: «За необъявление вовремя этой претензии наказать розгами по усмотрению моему тех из них, которые окажутся более в этом виновны». Вот и получили мастеровые Ермолаев, Кузнецов и Захаров, как наиболее активные возмущающиеся, за свой поиск справедливости по 100 ударов розог, а остальные, кто в массовке стоял — пару внеочередных нарядов в караул.

Хотя указом царя Александра II казенный труд был отменен в 1861 году, на Арсенале система рекрутского набора продолжала действовать еще около десяти лет. Причина проста: закон оставлял достаточно много юридических шероховатостей, дававших чиновникам на местах возможность по собственному усмотрению не выполнять некие статьи, являющиеся, по сути, только рекомендациями. Так, в указанном законодательном акте только рекомендовалось использовать труд рабочих-контрактников.

К концу XIX века по количеству рабочих мест (около 1000 человек) Арсенал входил в шестерку крупнейших предприятий Киева. Работа на заводе считалась престижной и хорошо оплачиваемой. Среднемесячная зарплата арсенальцев была в 2,4 раза выше, чем на других фабриках и заводах Киевской губернии. Топ-менеджеры, как водится, получали в десятки раз больше рабочих.

В 1870 году царь окончательно утвердил использование вольнонаемного труда на киевском Арсенале. Рабочие и мастера (в новом положении — работники с высокой квалификацией) нанимались на контрактной основе, и только высшее административное руководство завода оставалось военным. А чтобы местной администрации не удавалось юлить с градацией зарплаты, в 1872 году вышло «Положение об инженерном арсенале», которое гласило: «Плата мастеровым и рабочим, нанимаемым в срок или занимающимся выделкою предметов поштучно, определяется особой расценкой, утвержденной генерал-инспектором по инженерной части».

Начиная с 1871 года, на Арсенале была введена система штрафов. Критерии этих санкций варьировались от пятиминутного опоздания до перекура на рабочем месте. Решение о наложении штрафа принимали начальники мастерских. Поскольку достаточно часто штрафы были необоснованы, чтобы избежать их, рабочие были вынуждены давать взятки. Часто обходили рабочих и так называемые премиальные. С 1866 года администрация Арсенала ежегодно получала из казны 7 тыс. рублей для выдачи тем работникам, кто «усердием к работам будет обращать на себя особое внимание начальства». Как оказалось, на заметку руководства за хорошую и усердную службу попадало само руководство, в крайнем случае — представители среднего менеджерского звена в лице начальников мастерских. Неудивительно, что именно на этом заводе сформировалась довольно мощная большевистская ячейка, которая подняла восстание в январе 1918 года, правда, против не российской имперской, а уже демократической украинской власти.

---

Набрюшник как средство энергосбережения

В начале XIX века многие постройки Арсенала, в большинстве своем — деревянные, пришли в полную негодность. Крыши зимой пропускали снег, мастерские не отапливались. Как гласили документы, «мастеровые зимой принуждены бывают работать...в двойной одежде и рукавицах».

Следствием такой халатности администрации стало постоянно увеличивающееся количество заболевших работников, нередко — со смертельным исходом. Посоветовавшись с местными медицинскими «светилами», экономное руководство Арсенала, не имевшее ни малейшего желания тратиться на ремонт помещений, приказало всем рабочим в обязательном порядке носить специальные набрюшники — утепленные повязки на поясе.

«Цель ношения набрюшников есть та, — гласил мудрый указ, — чтобы содержать живот в равномерной теплоте... и тем предохранить его от простуды, самой обыкновенной причины разнообразных болезней, имевших нередко смертельный исход».